загрузка...

Великое молчание Вселенной

  • 16.06.2010 / Просмотров: 12174
    //Тэги: Гордон   инопланетяне  

    Почему основной кризис современного естествознания смыкается с будущим кризисом нашей цивилизации? Почему мы не получаем сигналов от инопланетян?

    Участники:
    Владимир Михайлович Липунов – доктор физико-математических наук
    Александр Васильевич Тутуков – доктор физико-математических наук







загрузка...

Для хранения и проигрывания видео используется сторонний видеохостинг, в основном rutube.ru. Поэтому администрация сайта не может контролировать скорость его работы и рекламу в видео. Если у вас тормозит онлайн-видео, нажмите паузу, дождитесь, пока серая полоска загрузки содержимого уедет на некоторое расстояние вправо, после чего нажмите "старт". У вас начнётся проигрывание уже скачанного куска видео. Подробнее

Если вам пишется, что видео заблокировано, кликните по ролику - вы попадёте на сайт видеохостинга, где сможете посмотреть этот же ролик. Если вам пишется что ролик удалён, напишите нам в комментариях об этом.


Расшифровка передачи


Александр Гордон. Доброй ночи, сегодня мы – о
чудо – в прямом эфире и поэтому у вас есть возмож-
ность, как всегда в таком случае, в конце передачи за-
дать свои вопросы гостям. Номер телефона сейчас по-
явится на ваших экранах. А тема…
Владимир Липунов. А тема сегодня у нас «Вели-
кое молчание Вселенной». Хотелось бы сказать не-
сколько слов и настроить наших телезрителей, наших
собеседников на какой-то очень серьёзный лад, хотя
в этой теме, как и, например, в футболе, нет непро-
фессионалов. Все что-то думают о внеземных циви-
лизациях, а мы как раз хотим поговорить об этой те-
ме как об одной из научных проблем. И проблем не
менее злободневных, чем проблемы создания искус-
ственного интеллекта, или проблемы продления жиз-
ни, или проблемы чисто физической, проблемы вели-
кого объединения всех физических полей. Но, присту-
пая к этой проблеме, всё-таки необходимо какое-то су-
губо астрономическое введение, которое, может быть,
Александр Васильевич сделает.
Александр Тутуков. Хорошо. Сегодня, насколько я
понимаю, перед нами стоят две задачи и одна сверхза-
дача. К числу задач я бы отнёс задачу освещения про-
блемы внеземных цивилизаций в рамках современной
науки, вторая серьёзная задача – не дать нашим слу-
шателям заснуть, и сверхзадача, которую, надеюсь,
наш ведущий нам поможет решить, – не заснуть са-
мим, учитывая время, в которое идёт эта передача.
Александр Гордон. То есть вы настраиваете на серьёзный лад, как
и обещали…
Александр Тутуков. Теперь к предмету нашему. Прежде чем гово-
рить о проблеме внеземных цивилизаций, вероятно,
надо напомнить нашему слушателю о том, как мы
представляем себе Вселенную сейчас. Последние де-
сятилетия были весьма успешны в построении совре-
менной картины мира. Как всё это сейчас выглядит.
Примерно 10 миллиардов лет назад в силу причин,
остающихся пока, вообще говоря, неизвестными, из
ограниченного объёма пространства начала расши-
ряться водородно-гелиевая плазма. То есть исходное
вещество состояло из водорода и гелия.
Александр Гордон. 10 миллиардов, вы сказали?
Александр Тутуков. Да, порядка 10 миллиардов. Можно цифру уточ-
нить, это сейчас не так важно. Главное, что был только
водород и гелий. Затем по мере охлаждения из этого
вещества начали образовываться галактики. Полное
число галактик в видимой части вселенной – порядка
ста миллиардов. В каждой галактике содержится при-
мерно 100 миллиардов звёзд. И что для нас сейчас са-
мое важное… Картинку галактики можно увидеть?
Александр Гордон. Чуть позже появится.
Александр Тутуков. Для нас сейчас самое главное, что в последние
десятилетия планеты из весьма вероятных, предпола-
гаемых спутников звёзд, превратились в обычные объ-
екты. В настоящее время открыто более ста внесол-
нечных планет. Каждая третья звезда, если не входить
в детали, имеет планетную систему. Таким образом, на
каждого из 5-6 миллиардов жителей Земли приходит-
ся примерно около ста звёзд типа Солнца, около ста
планет…
Владимир Липунов. И около ста галактик.
Александр Тутуков. И около ста галактик. Мы в настоящее время
достаточно хорошо себе представляем в общих чер-
тах образование звёзд различных масс, их эволюцию
и продукт, который они производят. В частности, инте-
ресно осознавать такой простой факт, что, как я сказал,
исходное вещество состояло из водорода и гелия пре-
имущественно. И все остальные тяжёлые элементы, в
частности, элементы, из которых состоит окружающий
нас мир, наши тела, в конце концов, они были обра-
зованы в массивных звёздах – кислород, углерод, же-
лезо, другие элементы – и выброшены в ходе взрыва
сверхновых звёзд в межзвёздное пространство. Позже
из этого вещества уже смогли сформироваться звёзды
и планеты.
Наблюдая вселенную, мы уже установили несколько
важных фактов, важных в плане нашей сегодняшней
беседы. Первое – что химический состав звёзд, окру-
жающих нас, и звёзд в других галактиках более-менее
одинаков. И это даёт основание рассчитывать на не-
кую общность структуры в физике планет, которые су-
ществуют около других звёзд.
Ещё один важный факт. Мы сейчас достаточно
надёжно можем себе представить на основании по-
строения теоретических моделей, также как и на осно-
вании наблюдения, судьбу Солнца, судьбу нашей пла-
нетной системы. Солнце в ходе своей эволюции че-
рез несколько миллиардов лет расширится и будет,
постепенно расширяясь, поглощать сначала близкие
к нему планеты, потом более далёкие. Так будут по-
степенно испарены Меркурий, Венера, настанет через
Земли, Марса. Интересная история случится с Юпи-
тером. Юпитер – столь массивная планета, а Солнце
к тому времени, когда оно достигнет Юпитера, будет
столь рыхлым, что Юпитер, взаимодействуя с оболоч-
кой Солнца, разрушит эту протяжённую рыхлую обо-
лочку, образуя объекты, известные как планетарные
туманности и, сам затормозившись в этой оболочке
(как спутник тормозится, опускаясь в атмосферу Зе-
мли), окажется вблизи остатка Солнца, ядра Солнца.
Таким образом, мы можем представить себе достаточ-
но хорошо эволюцию нашего Солнца.
Ещё один важный факт в плане нашей сегодняш-
ней беседы следующий: нашему Солнцу примерно 4-5
миллиардов лет. Вселенная в несколько раз старше и
это означает, что вещество, из которого состоит наша
Земля, и то вещество, из которого сделан весь окружа-
ющий нас мир, наши тела, в конце концов, оно неод-
нократно уже было в составе других звёзд. Мы можем
это утверждать не в плане предположения, а с полной
уверенностью. Таким образом, мы в некотором смы-
сле этого слова, повторяя слова известной популярной
песни, «мы дети Галактики», эти слова являются про-
сто утверждением очевидного факта.
Но, имея в виду, что Солнце в несколько раз моложе
нашей Вселенной, можно ожидать, что есть планеты,
которые могли проэволюционировать дальше, и если
на них возникла жизнь, она могла быть гораздо более
развита по сравнению с земной жизнью.
Вот здесь у меня с собой есть небольшой метеорит,
который представляет собой пример вещества, из ко-
торого была сделана в своё время наша Земля, наша
планета. Я не знаю, можно ли это достаточно нагляд-
но увидеть. Это железно-никелевый метеорит, который
обгорел, он ржавый. Он обгорел, опускаясь в плотные
слои земной атмосферы. И на спиле виден его состав:
это железо и никель, это продукт эволюции массивных
сверхновых звёзд. Железо, которое мы видим здесь –
родственник того железа, которое находится в нашей
крови, в гемоглобине. Таким образом, жизнь человека
целиком связана, оказывается, с жизнью Вселенной, и
мы являемся в подлинном смысле этого слова некоей
частью нашей Вселенной.
Владимир Липунов. Называя огромные цифры, сотни миллиардов
и прочее, хотелось бы сказать вот что: самая главная
цифра, которая поражает и меня, и других исследова-
телей, это – возраст нашей Вселенной. Вы переспро-
сили насчёт 10-ти миллиардов лет. 12-13 – это вопрос
уточнения. Но для нашей беседы достаточно остано-
виться на возрасте в 10 миллиардов лет.
Это странное число появилось буквально совсем
недавно, в историческом масштабе. Если бы мы с ва-
ми разговаривали в XIX веке, допустим, мы бы не зна-
ли это число. Это число появилось в середине XX ве-
ка, и это число поразительно и удивительно противо-
речит или, скажем так, контрастирует с тем, что мы ви-
дим вокруг. А вокруг мы видим представителей, я наде-
юсь, разумной жизни, вот как на этой передаче. И есть
страшный разрыв между временем жизни нашей ци-
вилизации… А я сейчас хочу говорить именно о техни-
ческой стадии нашей цивилизации, которая измеряет-
ся несколькими сотнями лет, для простоты можно при-
нять – 300-500 лет. Вся великая технологическая рево-
люция, плодами которой мы сейчас пользуемся, про-
изошла в последние несколько веков, она произошла
на фоне 10 миллиардов лет существования Вселенной
практически мгновенно. И в этом смысле как раз пора-
зительной является эта разница, как вы считаете?
Александр Тутуков. Возникновение жизни на Земле произошло,
согласно современным представлениям, давно, не-
сколько миллиардов лет назад. Эта жизнь постепен-
но усложнялась. Законы развития жизни были устано-
влены Дарвином, они до сих пор остаются справедли-
выми. Жизнь – это некая форма существования вы-
сокомолекулярных соединений. Соединений, которые
по мере времени усложняются. И законами, движущи-
ми это усложнение, являются мутации, размножение и
естественный отбор. Организмы наилучшим образом
на данном этапе времени пытаются приспособиться
к окружающим условиям, заполняя полностью доступ-
ный им экологический океан.
Александр Гордон. Простите ради Бога, нам надо прерваться на ре-
кламу. Когда вернёмся, вы продолжите. Пожалуйста.
Александр Тутуков. Важный аспект этой проблемы, который выяс-
нился буквально в последние 10 лет, состоит в следу-
ющем. Если мы представим себе, что развитие всех
планет идёт по более-менее одному плану (а многие
из планет, как я сказал, гораздо старше нас), то всё
пространство должно быть заполнено сигналами. Про-
стые оценки, проделанные мною с моим сегодняш-
ним собеседником, показали, что достаточно тысячу
лет посылать сигналы в пространство, и тогда при со-
временной плотности звёзд, этого будет достаточно,
чтобы заполнить всё пространство сигналами. То есть
эфир должен быть заполнен сигналами других циви-
лизаций или другими аномальными явлениями.
Владимир Липунов. Циолковский когда-то говорил о «космических
чудесах». Вообще есть два термина, описывающих
«великое молчание»: это более западный термин, и в
нашей отечественной литературе Шкловский говорил
именно об «отсутствии космических чудес». Необяза-
тельно это должен быть какой-то сигнал, как радиосиг-
нал, или в другом каком-то виде. Это может быть про-
сто какое-то явление, не вписывающееся в рамки про-
стых физических законов, которые мы сейчас открыли.
Но вот таких космических чудес мы не видели.
Александр Тутуков. И это явление просто поразительное. Люди пы-
тались – специалисты, астрономы – искать чудеса раз-
ными способами. Несколько раз в истории астроно-
мии, кажется, были ситуации, когда казалось, что чуде-
са найдены. К числу таких несостоявшихся чудес мож-
но отнести открытие радиопульсаров. Лет 30 назад бы-
ло найдено, что с неба поступают периодические ра-
диоимпульсы. Поначалу люди думали, что это вполне
может быть сигнал от другой цивилизации. Но когда об-
наружилось, что эти импульсы поступают совершенно
периодически с разных точек небесной сферы, быстро
сообразили, что это что-то естественное, что потом и
было объяснено нейтронными звёздами.
Ещё одно такое потенциальное, несостоявшееся
космическое чудо – это так называемая сфера Дай-
сона. Дайсон, американский астрофизик, сообразил,
что на каком-то этапе человечеству может не хватить
энергии и вещества Земли, поверхности Земли и то-
гда нашу Землю превратят в некую сферу вокруг Солн-
ца, которую и заселят. Эта сфера для удалённого на-
блюдателя сделает недоступным свет Солнца, но са-
ма сфера будет светиться в инфракрасном диапазоне.
Инфракрасные приёмники были построены, успешно
использованы, было найдено множество инфракрас-
ных объектов, но все они оказались совершенно есте-
ственного происхождения.
Александр Гордон. Простите, я перебью вас для того, чтобы понять.
Вопрос на понимание, как я люблю говорить. Предпо-
ложим, что мы со всей земной технологией, которая
есть сегодня, берём все приборы, выдающиеся умы,
технологии и отправляемся в другую галактику, на пла-
нету, схожую с Землёй. Расставляем там все эти при-
боры. В каком виде мы увидим и услышим Землю?
Александр Тутуков. О другой галактике я бы здесь не стал говорить.
Мы пока речь ведём о том, что если бы цивилизации,
возникшие на других планетах, начали одновременно
сигналить, посылать сигналы, то через тысячу лет, как
я сказал, пространство было бы заполнено сигналами.
Тот факт, что пространство свободно от космических
чудес и от сигналов, рождает, пожалуй, самую фунда-
ментальную проблему, с которой человечество встре-
тилось до сих пор: почему космос нем? Здесь возмож-
но несколько вариантов ответа.
Владимир Липунов. Извините, я вас перебью. Всё-таки мы разны-
ми путями приходили к каким-то очень похожим выво-
дам. Мне-то кажется, что эта проблема возникла гораз-
до раньше, чем даже наступила космическая эпоха, а
не то, что в последние десятки лет. Какая проблема?
Я просто хочу ещё раз это объяснить.
Возраст вселенной 10 миллиардов лет. Разум, кото-
рый возник на планете Земля, в течение нескольких со-
тен лет практически познал все её основные законы
и открыл такие законы и физики, и техники, в рамках
которых он уже сейчас способен, как это назвал Ио-
сиф Шкловский, создавать «космические чудеса», по-
ка небольшого масштаба. Не надо с этими приборами
перемещаться в другую галактику. Нужно перемещать-
ся в будущее. Если мы продлим технологическую фа-
зу (глядя на её гигантский, совершенно бурный рост,
который мы сейчас наблюдаем) ещё на 500, 1000 или
там, не дай Бог, 10 тысяч лет, то мы сразу же поймём,
что мы обязаны создать это космическое чудо, которое
будет видно даже нашими современными приборами
из любой галактики.
Вот эта гигантская пропасть… Я бы сказал так: пони-
мание молодости и быстротечности технологической
стадии цивилизации по сравнению с огромным возрас-
том Вселенной – это совершенно трагическая и совер-
шенно тупиковая, парадоксальная ситуация, которая
на самом деле впервые была прочувствована очень
давно.
Стивен Хокинг в своей книге… Кстати, это бестсел-
лер, его книга была бестселлером. Книга о чёрных ды-
рах, о пространстве и времени была бестселлером
в Англии, её читали миллионы кухарок и миллионы
обычных людей. Так вот Хокинг там приводит слова
блаженного Августина, который жил в начале нашей
современной эпохи, после Рождества Христова, и ко-
торый заметил: смотрите, говорит он, все значитель-
ные технические открытия, авторов всех значительных
открытий мы знаем. Это говорит о чём? Это говорит о
том, что человечество возникло совсем недавно. Оно
не могло развиваться миллионы лет, иначе бы всё это
было открыто очень давно. Отсюда он сделал, прав-
да, не очень правильный вывод, он сделал сравнение
с Ветхим Заветом и нашёл, что возраст Земли по Вет-
хому Завету (несколько тысяч лет) как раз совпадает с
той памятью поколений, которая сохраняет нам авто-
ров великий открытий.
Но если бы блаженный Августин жил бы сейчас и
знал бы космологические данные о возрасте вселен-
ной в 10 миллиардов лет, он совершенно бы ужаснул-
ся тому, каким образом при таком гигантском време-
ни мы ещё помним авторов великих открытий. И не на-
до думать так, что мы – первая цивилизация. Доста-
точно представить любую цивилизацию, которая воз-
никла раньше нашей на несколько сотен тысяч лет или
миллионов лет, а может быть, даже на один миллиард;
достаточно представить совершенно фантастические
перспективы, которые открываются, если мы продлим
наши технологические возможности на эти миллионы
лет, то мы сразу поймём, что это совершенно противо-
речит тому пустому от жизни и разума пространству,
который мы наблюдаем в современной Вселенной. И
этот парадокс должен как-то быть решён. Какие здесь
могут быть варианты?
Александр Тутуков. Я сейчас хочу обсудить эти варианты. Факт
отсутствия сигналов заставляет нас активно искать
выходы из создавшегося положения. И возможно не-
сколько вариантов ответов на эту проблему. Первый
вариант: мы одни во Вселенной. Всё, что существует,
все эти миллиарды галактик, звёзд – это только для
нас. Богоизбранность, может быть, вполне бы удовле-
творила многих. Но этот ответ не является общеприня-
тым. Трудно поверить, что всё это только для нас.
Александр Гордон. Какова вероятность того, что жизнь могла воз-
никнуть только на Земле и исключительно на Земле?
Александр Тутуков. Численную вероятность этого, я считаю, оце-
нить просто невозможно. Второй вариант. Не исключе-
но, что развитая цивилизация переходит в какую-то за-
мкнутую фазу, в которой она избегает контактов. Это
вариант вполне серьёзен. Почему? Потому что в про-
цессе контакта вы получите не обязательно какой-то
полезный результат. Вполне возможно, что этот кон-
такт приведёт к каким-то деструктивным последстви-
ям. Также как в обыденной нашей жизни, контактируя
с людьми, мы часто избегаем контактов…
Александр Гордон. То есть это игра в прятки такая…
Александр Тутуков. Это консервативная эволюция, замкнутая.
Определили цели своей цивилизации, цели своей жиз-
ни каким-то образом и вполне удовлетворены, и от-
казываются от экспансионистского хода цивилизации,
который присущ нашей цивилизации на всех её ступе-
нях, от микробов до больших государств.
Владимир Липунов. Кстати, в нашем понимании технологической
цивилизации тот вариант, о котором вы говорите, во-
обще говоря, фактически означает смерть технологи-
ческой фазы. Потому что если вы уходите от экспан-
сионального роста или просто от быстрого роста… Тут
неважно, кстати, экспонентна или нет, потому что на-
столько велика разница между характерными време-
нами развития и возрастом Вселенной, что это тоже
своеобразная смерть, в некотором смысле.
Александр Тутуков. Это можно назвать смертью, но, тем не менее,
можно вообразить себе и такую структуру. Мы до сих
пор не определили ни цели, ни задач нашей цивили-
зации, живём чисто стихийным образом. Может быть,
они конструируют какую-то систему, достаточно инте-
ресную для продолжения жизни в рамках замкнутой
цивилизации. Но это решение, естественно, тоже не
является обязательным.
Наконец, возможен такой ответ на вопрос, почему
мы одиноки: та тысяча лет, которая была введена, это
не есть время существования цивилизации, а это вре-
мя, в течение которого две независимо развивающих-
ся цивилизации способны понять друг друга. Так я
ввожу понятие «горизонт культур», «культурный гори-
зонт». Совсем простой пример можно представить се-
бе так: сидит где-нибудь абориген на островах Кука и
днём стучит в барабан, пытаясь установить связь с на-
селением Америки и остального мира. А вечером тща-
тельно прислушивается – не стучит ли кто ему в ответ
и не слышит никаких звуков, доносящихся из Америки
и Азии. И каждый раз приходит к грустному выводу, что
он один на этой земле и больше никого нет.
Владимир Липунов. Но не забывайте, что в это время над ним про-
летают бомбардировщики Б-52.
Александр Тутуков. Я надеюсь, на островах Кука бомбить нечего.
И, наконец, последний, самый, может быть, драмати-
ческий, ответ, с моей точки зрения, и даже наиболее
вероятный, состоит в том, что цивилизация в её выс-
шей фазе, в которую мы только что вступили, в фазе,
способной общаться с межзвёздных расстояний, суще-
ствует не больше тысячи лет. Это время может быть
даже и короче.
Этот вывод может показаться продуктом чистого
пессимизма, но он отнюдь не нов. Если мы заглянем в
историю науки, то мы сразу же обнаружим, что об этом
говорили ещё древнегреческие философы. Такие фи-
лософы как Фалес, Анаксимандр прямо утверждали,
что атомы и пустота вечны. Миры создаются в резуль-
тате их движения и разрушаются, что человек возник,
как Фалес утверждал, в воде и вышел оттуда. То есть
это идея, звучащая вполне по-современному. И идея
возможного конца цивилизации их вероятно бы не уди-
вила. И теперь наступает время всерьёз обсудить, что
может послужить причиной такого конца.
Александр Гордон. Прежде, я бы хотел ещё две гипотезы предло-
жить вашему вниманию. Первая – возникнув и разви-
ваясь, разум не обязательно должен пойти по пути тех-
нологии. И примеры тому, по крайней мере, в науч-
но-фантастической литературе есть. Или представим
себе дальнейший прогресс дельфинов, которые оби-
тают в водной среде, и тогда их цивилизация не обяза-
тельно должна быть техногенной. Тогда мы её не уви-
дим и не услышим. Второе – отказ…
Александр Тутуков. Этот пример, извините, совпадает с моим при-
мером замкнутой цивилизации, которая довольствует-
ся сама собой и не интересуется окружающим миром.
Александр Гордон. Ну, да. Но второй пример – это сознательный от-
каз от технологии в пользу биотехнологии, в пользу аб-
солютного единения с биосферой, когда планета про-
сто перестаёт шуметь – вплоть до отказа от электри-
чества.
Александр Тутуков. У меня это включено в идею «культурного гори-
зонта».
Владимир Липунов. Вот Александр Васильевич, по-видимому, дол-
го думал над этим и очертил какие-то объёмы, куда он
пытается включить тысячи вариантов объяснения, ко-
торые последуют.
Александр Гордон. Да, разложить по полочкам.
Александр Тутуков. Но самая большая полка у меня всё-таки –
это ограничение времени жизни цивилизации. Чем она
может быть ограничена? Неоднократно предлагались,
обсуждались разные варианты. Здесь важно отметить,
что это не некий вариант очередной страшилки типа
озонной дыры или экологической катастрофы. Здесь
гораздо более серьёзные проблемы возникают: озон-
ная дыра, падение астероидов – всё это вопросы част-
ные. Падение астероидов, безусловно, важная про-
блема.
Владимир Липунов. Проблема в чём? Астероидом можно уничто-
жить нашу цивилизацию. Можно уничтожить ещё ка-
кую-то цивилизацию. Но это не есть универсальный за-
кон природы – вот в чём дело. Мы знаем виды, которые
выжили, хотя на землю падало гигантское количество
астероидов… Какие-нибудь тараканы выжили, и ника-
кие астероиды им не помешали.
Александр Тутуков. Потом, астероид – я это оценивал – можно
отклонить. Астероид размером, скажем, километр и
больше, можно обнаружить и отклонить взрывом атом-
ной бомбы. Сейчас, я думаю, такие проекты могут быть
засекречены и уже быть в действии. Проблемы асте-
роидной опасности не так страшны.
Конечно, важна экология. Мы довольно часто в по-
следние время по телевидению слышим такую зага-
дочную фразу: «загрязнение воздуха в пределах нор-
мы». С утра выходишь, вдыхаешь воздух и думаешь:
«так – фенол есть, бензин есть, но чего-то всё-таки не
хватает». Вот эта фраза загадочная «загрязнение воз-
духа в пределах нормы»: вдумайтесь – мы уже такую
фразу принимаем как серьёзное полунаучное сообще-
ние. Это, безусловно, тоже важный фактор.
Можно придумать много других факторов. Напри-
мер, мы серьёзным образом изменяем среду свое-
го существования. Так получилось, что сейчас время,
характерное изменению среды существования, соста-
вляет десятки лет. А время биологической подстрой-
ки под это среду гораздо больше. И человек, может
быть, биологически просто не успевает приспособить-
ся к тем изменениям, которые происходят. Скажем, у
вас заболела голова, вы приняли какое-то лекарство,
но отдалённые последствия этого лекарства совер-
шенно неизвестны.
Я читал как-то сборник трудов учёных и философов
последних двух с половиной тысяч лет, там были да-
ны даты их рождения и смерти. Я решил посмотреть,
как изменялась продолжительность жизни этих людей
– более-менее хорошо задокументированных, начиная
от Соломона и далее на протяжении двух с половиной
тысяч лет, и оказалось, что время жизни не уменьша-
ется. Можно грешить на историков. Но, во всяком слу-
чае, за две с половиной тысячи лет время жизни изме-
нилось не очень сильно, человек, как биологическое
существо, сильно не изменился. То есть адаптацион-
ные возможности – это угроза.
Владимир Липунов. Вы ведёте к тому, что я это называю «Золотым
веком», может быть, в кавычках. Впервые за всю исто-
рию цивилизации, даже за всю историю просто суще-
ствования человека, возникла такая ситуация, когда
характерное время жизни отдельного человека стало
сопоставимо с характерным временем развития циви-
лизации. Я люблю говорить, что ваша прабабка поль-
зовалась кабриолетом для того, чтобы добраться ку-
да-то, ваш отец уже летал на самолёте, ваш совре-
менник уже мог вылететь в космос и так далее. Это
удивительная и поразительная вещь, которая должна
очень насторожить. Впервые за многие тысячи, а мо-
жет быть, и сотни тысяч лет истории человечества, мы
попали в фазу, когда внешние изменения стали срав-
нимы. Это некая точка бифуркации или что-то такое.
Предсказать, куда приведёт траектория через тысячи
лет, чрезвычайно трудно. Но мне кажется – совершен-
но ясно, что грядут абсолютно кардинальные измене-
ния, абсолютно кардинальные.
Александр Гордон. И, судя по тому, что мы никого не видим и не
слышим, изменения эти…
Владимир Липунов. Да, изменения заканчиваются каким-то стран-
ным образом. Цивилизация меняет своё лицо очень
странным образом.
Александр Гордон. Или исчезает.
Александр Тутуков. Или исчезает. И я хотел бы продолжить эту
идею, вернувшись к тому, как я пытался найти наибо-
лее общую формулировку возможной причины того,
что условно назовём общепринятым понятием «конца
света».
В качестве самой общей причины я нашёл то, что
можно сформулировать следующим образом. Разви-
тие человечества ведёт к тому, что человечество ста-
новится единым – так называемая идея глобализации.
В неё, правда, вкладывается много другого смысла. Но
сейчас для нас важно то, что человечество становится
единым. Если мы посмотрим теперь на живую приро-
ду, на дарвинские законы, которым она подчиняется,
согласно которым она развивается, то мы увидим, что
в процессе создания человека – высшего творения –
природа использовала механизм естественного отбо-
ра. Она безжалостно отбраковывала все те виды, ко-
торые не выдерживали либо конкурентной борьбы со
своим окружением, либо оказались не приспособлены
к окружающей среде. Человечество, став единым (а
единство, как мы видим, в силу условий современных,
просто неизбежно) лишается возможности отбора. По-
этому любая…
Владимир Липунов. Нет соревнования систем, нет соревнования
идей. Глобальный мир – он однороден. Он прекрасен,
он как рай коммунистический…
Александр Тутуков. Но он не живой.
Александр Гордон. Я не был бы таким оптимистом насчёт грядущей
глобализации…
Владимир Липунов. Он как раз не оптимист!
Александр Гордон. …поскольку есть теория «золотого миллиарда»,
и как раз мне кажется, что на этих социальных рассло-
ениях конкурентная борьба ой как повышается.
Владимир Липунов. Правильно, я согласен. Но это не тот мир, о ко-
тором пытается сказать Александр Васильевич.
Александр Гордон. Здесь вместо естественного отбора вводится
искусственный. И этот искусственный отбор – доста-
точно жёсткий. Другое дело, по каким критериям он
проходит, насколько они сопоставимы с природными.
Александр Тутуков. Я всё-таки возвращаюсь к идее глобализации.
Я уже оговорился, что воспринимаю её не в политиче-
ском плане, а в плане культурном. В плане стиля жиз-
ни: все мы смотрим одно и то же телевидение, пользу-
емся одними и теми же лекарствами, летаем одними и
теми же самолётами.
Вот последний пример – аномальная пневмония в
Китае показала, как быстро это распространилось по
свету, буквально за несколько дней. И это единство де-
лает развитие цивилизации опасным и неустойчивым.
Любая ошибка, внесённая в эту систему, становится
неисправимой. Поэтому я думаю, что единство циви-
лизаций – наибольшая угроза, которая таится в её раз-
витии. И теперь, когда мы осознали это, мне кажет-
ся, перед человечеством впервые возникает настолько
глобальная проблема: что же теперь делать? Эта про-
блема касается буквально всех наук, начиная от био-
логии и физики. Да и история весьма может быть по-
лезна, но не та насквозь идеологизированная история,
которой мы обычно пользуемся. Мы помним, как меня-
лись оценки событий на протяжении последних десят-
ков лет прямо противоположным образом. Всё это те-
перь должно быть подвергнуто анализу и, вообще го-
воря, здесь мы находимся не в чистом поле.
А здесь самое время сказать о том, что есть так на-
зываемые проблемы SETI. В своё время было прове-
дено несколько советско-американских совещаний по
этой теме, я был участником одного из этих совеща-
ний. В этих совещаниях принимали участие такие лю-
ди как академики Шкловский, Кардашев, Котельников,
Амбарцумян, многие другие люди. И эти проблемы ак-
тивно обсуждались. Они, правда, обсуждали сам про-
ект SETI – что расшифровывается как «поиск внезем-
ных цивилизаций», а я бы немножко этот вопрос пере-
формулировал.
Сейчас речь идёт не о поиске внеземных цивилиза-
ций, хотя на него тратятся большие средства. Я недав-
но прочитал, что американцы ежегодно тратят пример-
но 50 миллионов долларов на построение новых ин-
струментов по проведению соответствующих поиско-
вых наблюдений. Там изучается химия и прослушива-
ются ближайшие звёзды. Но проблема стоит более ши-
роко, не обнаружив внеземные цивилизации, мы долж-
ны задуматься о судьбе собственной цивилизации. Что
мы можем сделать для этого? Тут фактически речь
идёт вот о чём. Каждый из нас знает, что мы смертны. И
вопрос лишь только в том, что здоровым образом жиз-
ни можно жизнь продлить.
Владимир Липунов. У вас сок есть, Александр Васильевич.
Александр Гордон. Я вижу, что вы всё-таки пессимистичны.
Владимир Липунов. Будет ли у нас оптимистическое какое-то зер-
но?
Александр Гордон. У меня есть вопрос. Мне кажется, что те пред-
ложения, намёк на которые я услышал от вас – ис-
пользовать науку, достижения цивилизации, её техно-
логии в разрешении этой проблемы – вероятно, мы не
первые, кто до этого додумался. Но великое молчание
или отсутствие космических чудес доказывает, скорее
всего, что этот путь или любой другой путь, который
выберет цивилизация, добравшись до состояния этого
муравейника, в котором любое событие, будь оно по-
ложительным или отрицательным для популяции, рас-
пространяется практически мгновенно, так вот, любой
путь обойти это положение не может. Может быть, дело
в отказе от цивилизационного развития? Может быть,
дело в возрождении других отношений – в откате на-
зад?
Владимир Липунов. Это, конечно, вопрос. Александр Васильевич
указал на одну из причин – это возможный отказ от
конкурентности и многополюсности не в политическом
смысле, а в смысле эволюционного развития. У ме-
ня-то как-то лет 15 назад промелькнула другая идея.
Она немножко философская и немножко крайняя, и
это идея, принадлежащая учёному. То есть, кто чем за-
нимается, тот то и защищает. Для чего разум возник?
И, собственно, что отличает человека от любого дру-
гого животного – стремление познать. Сейчас основ-
ную функцию разума – познать окружающий мир – вы-
полняет наука. В качестве возможного универсально-
го ответа на вопрос: «Почему разум чахнет или поги-
бает?» – может быть исчерпание этой функции. Смо-
трите, мир, гигантский мир, который прожил миллиар-
ды лет, был познан за несколько сот лет.
Александр Гордон. Тут я поспорю. Что значит «познан»?
Владимир Липунов. Познан в том смысле, что тех знаний, которые
мы сейчас имеем, достаточно для того, чтобы, вооб-
ще говоря, даже управлять этим миром. Нужно просто
время для технического воплощения, а идейно, мы-
сленно мы это всё понимаем. Может быть, это про-
изойдёт не через 10 лет, может быть, через сто, это
не важно. Я понимаю, что это только одна из гипотез.
Мне как раз сейчас больше даже нравится идея стре-
мления к самоорганизации, новая Вавилонская башня,
грубо говоря. То, что сейчас строится, это новая Вави-
лонская башня, которую Господь Бог разрушил не слу-
чайно. И создал многообразие народов для того, что-
бы…
Александр Гордон. Тут я и начал говорить о рассеянии. Не о даль-
нейшем возведении этой башни и укреплении её фун-
дамента, а о рассеянии.
Александр Тутуков. Может быть, в этом варианте выхода на самом
деле и нет, поскольку, оставив мир конкурентным, мы
рискуем столкнуться с тем, что возможности отдель-
ных людей, возможности, скажем, террористических
групп чрезвычайно возрастут. И если, скажем, в камен-
ном веке террорист что мог сделать с каменным топо-
ром? Сейчас террорист не сегодня-завтра получит в
своё распоряжение водородную бомбу.
Владимир Липунов. Понятно, что у нас две альтернативы – либо
спокойный хороший мир с известным пессимистиче-
ским концом, либо такой немножко страшненький мир
с некими опасностями – вероятностно выживающий
мир. Но вероятность выживания остаётся.
Александр Гордон. Иными словами – совершенство губит. Не надо
добиваться совершенства.
Владимир Липунов. Старая добрая истина.
Александр Тутуков. Я вижу здесь, с одной стороны – тупик единства
цивилизации, ввиду отсутствия возможности есте-
ственного отбора. С другой – тупик сохранения конку-
рентной среды, ввиду чрезмерно большой энергово-
оружённости отдельных людей и групп. Не исключено,
что это ставит некий предел на развитии цивилизаций,
достигая которого они деградируют. Может быть, такие
явления происходят волнообразно несколько раз. Но,
насколько я понимаю, современная палеонтология та-
ких возможностей на Земле пока не допускает. То есть
в целом, мне кажется наиболее вероятным вариант…
Владимир Липунов. Некая, как говорят математики, эргодичность.
То есть когда мы говорим об отсутствии цивилизации
в прошлом, это всё равно что говорить об отсутствии
космических чудес сейчас, потому что мы смотрим на
Вселенную и видим наше прошлое. Чем дальше мы
смотрим, тем более, так сказать, ранние моменты мы
видим.
Александр Тутуков. Так что, некая мораль, я сказал бы, изо всей на-
шей беседы, как я её понимаю, состоит в следующем.
Детский период, может быть, период юношества чело-
вечества кончился или кончается. Человечество долж-
но всерьёз озаботиться этой проблемой и посвятить
некую часть своих усилий на её исследование, на по-
пытки поиска возможных решений. В оптимистическом
варианте, если человек был способен поставить эту
задачу, будем надеяться, что он будет способен как-
то её и решить. Хотя бы в таком виде, я возвращаюсь
обратно, как скажем, в замкнутой цивилизации, нашед-
шей некое новое применение своим талантам, новый
смысл жизни.
Владимир Липунов. В этом месте, я считаю, мы вступаем в область
некой фантастики, а я бы хотел оставаться на научной
почве. Шкловский очень не любил этих вот вещей. Ко-
гда ему говорили: «А вот, смотрите, цивилизация за-
мыкается, все сидят, философствуют, никто не пишет
формул, все говорят о нирване или ещё о чём-то та-
ком». Он на это говорил: «Мы не видим такого типа ци-
вилизации на нашей планете. На нашей планете побе-
ждает технологическая цивилизация».
Совсем недавно окончилась война, в которой побе-
дила технологическая цивилизация. Поэтому давайте
оставаться на научной основе и оперировать фактами.
А факты говорят о том, что мы имеем сейчас одну ци-
вилизацию, которая развивается экспоненциально. И
этот вывод находится в гигантском противоречии с на-
блюдаемым полным молчанием, которое мы слышим,
как говорится, всеми астрономическими ушами.
Александр Гордон. Я обещал аудитории, что она сможет принять
участие в сегодняшней беседе, и намерен выполнить
это обещание. Поэтому, если есть звонки, давайте их
послушаем. Алло? Великое молчание аудитории…
Владимир Липунов. Тут есть важная вещь, кстати, которую мы по-
чувствовали, но так к ней и не пришли. Смотрите,
наверное, есть какой-то оптимизм. Но условием это-
го оптимизма является осознание цивилизацией этого
парадокса. Если она не думает об этом…
Александр Тутуков. И работа по её решению.
Владимир Липунов. Не всякая популяция доходит до этого парадок-
са.
Александр Гордон. Осознание цивилизацией – это значит всеми, от
кого зависит…
Владимир Липунов. Всеми – то есть не только нами, пусть даже
сидящими в студии очень популярного телеканала. Я
всегда в таких случаях говорю: «Ещё 200 или 150 лет
назад некоторые люди прекрасно понимали, что ту-
манные пятна на небе – это другие галактики. Но толь-
ко в XX веке человечество»…
Александр Гордон. Значит, мы обречены, поскольку вы рассчитыва-
ете на то, что это будет понятно всем и каждому.
Телезритель. Алло, Александр Гарриевич, добрый
вечер. Меня зовут Илья. У меня вопрос возник ещё
по ходу вашей беседы. Насколько велика вероятность
возникновения жизни? Потому что как раз Шкловский,
по-моему, говорил, что возможно, что единственная
планета, на которой возникла жизнь, это Земля. И по-
этому мы должны её хранить.
Александр Гордон. Да, вопрос хороший. Я бы дополнил его вот ещё
чем. Совсем рядом с нами Венера. По характеристи-
кам – идеально похожая на нас, просто планета-близ-
нец. Жизнь на ней невозможна и, скорее всего, никогда
не была возможна.
Владимир Липунов. Я бы сказал, что этот вопрос на самом деле по-
терял свою актуальность по двум причинам, он мне не
кажется интересным.
Одна из причин – это то, что сказал Александр Ва-
сильевич Тутуков. В последние 10 лет мы узнали, что
планет столько же, сколько звёзд. То есть, их настоль-
ко огромное число, что считать нашу планету выде-
ленной и единственной в своём роде, ну это просто…
Это не есть научный, правильный подход. Тот правиль-
ный подход, который привёл нас от древней геоцен-
трической системы к системе гелиоцентрической, под-
ход Коперника, который поставил всё на места. И от-
вёл, в частности, Земле ту роль, которую она и должна
играть. Это очень важная вещь. Кстати, Александр Ва-
сильевич один из первых, кто ещё до открытия планет
говорил о том, что планет очень много. И очень при-
ятно, что в последние годы подтверждена эта его важ-
ная гипотеза. Другая важная вещь, когда вы думаете о
планетах…
Телезритель. Алло? Здравствуйте. Беспокоит
Александр Чуев. У меня такой вопрос. Вот здесь гово-
рили о том, что у нас «великое молчание» – и мы нико-
го не можем услышать. Но почему мы думаем, что это
молчание как-то решается по-другому? Может быть,
мы просто не знаем, что уже кто-то здесь или кто-то
с нами работает, взаимодействует? Почему мы только
своими способами пытаемся кого-то найти, как вы счи-
таете? А потом ещё такой вопрос. Скажите, если бы
мы вступили сегодня в контакт так, как мы этого хотим,
что бы мы могли предложить тем цивилизациям, с ко-
торыми мы хотим вступить в контакт?
Владимир Липунов. Александр Васильевич, ответьте на первую
часть, а я на вторую.
Александр Гордон. Только после рекламы, с вашего позволения...
Мы в эфире, ответьте, пожалуйста, на вопрос, который
прозвучал до этого.
Александр Тутуков. Первой части вопроса нет. «Где-то тут среди
нас, близко к нам», на эту тему можно дискутировать
бесконечно, но никаких признаков чего-то чуждого нам
на Земле и – как мы говорили почти целый час – на не-
бе люди до сих пор при всём тщании не обнаружили.
Этого вероятно нет.
Самой идеи возможного конца пугаться не стоит.
Она возникала, как я уже говорил, во многих вари-
антах. Стоит здесь упомянуть Освальда Шпенглера –
был такой немецкий философ, который в начале про-
шлого века написал книгу «Закат Европы», впечатлен-
ный, вероятно, Первой мировой войной, где, как он чув-
ствовал, разрушительные силы человека достигли та-
кой степени, что человечество может само себя уни-
чтожить. Лет 10 назад известный американский фило-
соф Фукуяма написал книгу «Конец истории», где при-
мерно те же самые взгляды излагались с практиче-
ской, условно говоря, точки зрения – цивилизация и
технологии в конечном итоге разрушают человека, ибо
они не совместимы друг с другом. То есть эти идеи в
разных формах существовали на протяжении несколь-
ких тысяч лет.
Владимир Липунов. Мы все учились по Энгельсу и Марксу. И Эн-
гельс прямо писал: «Всё, что возникает, должно погиб-
нуть», – я просто это помню. Проблема не в том. Про-
блема в сроках, понимаете? Что заявляется нового? У
нас нет этих миллионов лет. У нас срок, который в ты-
сячу раз меньше.
Но была вторая часть вопроса: что мы будем делать
в случае контакта? Я тут всегда отвечаю так: контакт
уже на самом деле состоялся. Он состоялся и очень
плодотворно. И, кстати, было много свидетелей кон-
такта. Он состоялся в конце XX века. И место, где он
состоялся, мы всё знаем – это Голливуд. Человече-
ство, сняв сотни, тысячи фильмов о контактах, пере-
жило контакт. Другого контакта не бу-де-т. Вот о чём го-
ворит современная наука.
Телезритель. Алло? Добрый вечер. Вы знаете, это
замечательно, замечательные люди. Самая хорошая
передача на всем ТВ, какое есть. Вопрос: кого вы хо-
тите услышать? Вы даёте очень правильные посылы
и делаете совершенно неправильные выводы. Вы го-
ворите: огромное количество планет. Вы кого хотите
услышать?
Александр Тутуков. Мы надеемся, что ввиду общности химическо-
го состава, ввиду общности физических условий, со-
размерности планет, огромного их количества, огром-
ной приспособляемости жизни… Люди сейчас залез-
ли в солёные озёра, на дно морей – везде они видят
проявление жизни. То есть жизнь достаточно цепкая
и устойчивая вещь, она зарождается в весьма широ-
ком классе начальных условий и способна к самораз-
витию.
И потом – весь мир состоит из одного и того же ве-
щества с общими свойствами. Железо в метеорите, ко-
торое показывалось вам, железо, которое находится в
гемоглобине, железо в Магнитогорске – это одно и то
же железо. Общность свойств. Поэтому весьма есте-
ственно ожидать, что жизнь появится и на других пла-
нетах – в жидкой среде, а может быть, в другой фор-
ме. И поэтому мы вправе ожидать, что они при своём
познании мира попытаются творить некие чудеса, как
говорилось здесь, послать некие сигналы. Человече-
ство, кстати, уже давно сигнализирует, все ближайшие
звёзды уже озвучены. И даже дети посылают сигналы.
Телезритель. Александр, меня зовут Солоник Олег
Юрьевич, я вам посылал свою теорию, в которую вхо-
дят ответы на многие вопросы. Может быть, учитывая
всю силу жизни, мы всё-таки экранированы какой-то
высшей цивилизацией для того, чтобы дать возмож-
ность созреть нашей цивилизации для большого кон-
такта?
Владимир Липунов. Если можно, я как-то прокомментирую. Дело в
том, что сейчас происходит беседа учёных. А то, что
вы говорите, это некая научная фантастика. Наша за-
дача сейчас в другом. Наша задача была такая – по-
следовательно провести естественнонаучную линию,
не отклоняясь, по возможности. Быть может, где-то не
очень строго, но честно. И когда Александр Василье-
вич так стесняется и говорит про железо, он просто го-
ворит как учёный. Задача – показать, что мы имеем ре-
альный неразрешённый (возможно, разрешимый в бу-
дущем) парадокс. И это парадокс, в частности, может
свидетельствовать об очень важной вещи.
Человечество сейчас начало сталкиваться с опре-
делёнными научными проблемами, которые противо-
речат сути науки. Прекрасный советский астрофизик
Шварцман когда-то говорил об этом тоже. Вы понимае-
те, наука работает с повторяемыми, воспроизводимы-
ми явлениями. Результат или научный закон окажется
важным или правильным, если он воспроизведён в ла-
бораториях Токио, Нью-Йорка, Парижа. Стандартный
метр лежит в Париже, в Кунсткамере, ещё где-то – их
можно сравнить и всегда проверить. Но невозможно
работать с объектом, число которого – один. Вот мы
пытаемся работать с этим объектом. Как только вы на-
чинаете сочинять гипотезу о каких-то экранах, вы тоже
уходите от науки. Возможно, этот тупик говорит о том,
что должна появиться новая наука, которая умеет ра-
ботать…

Обзор темы:
Из статьи В. М. Липунова «Научно открываемый Бог» («Земля и Вселенная». 1995. № 1)
Мы попытаемся поговорить о важнейшей проблеме современного естествознания, — проблеме, несомненно не менее важной, чем открытие черных дыр, создание теории великого объединения или создание искусственного интеллекта. Более того, на мой взгляд, она не только глубже и сложнее, но и несравненно актуальнее. Действительно: если под актуальностью понимать наличие некоего необъясненного явления, противоречащего существующим научным взглядам, то решение перечисленных выше сверхмодных (без всякой иронии) проблем в настоящий момент не обусловлено (и судя по всему, в обозримом будущем не будут вызваны) жесткой экспериментальной необходимостью.
В современном естествознании есть совершенно непонятный и парадоксальный экспериментальный факт, находящийся в вопиющем противоречии со всеми современными ортодоксальными представлениями о мире, — это факт отсутствия сверхцивилизаций или факт «Молчания Вселенной».
Парадокс Ферми. Возникновение жизни — важный рубеж в развитии материи. Это произошло на Земле около трех миллиардов лет назад. Следовательно, возраст жизни сопоставим с возрастом Солнца и Вселенной. Возникновение первых самовоспроизводящихся организмов привело в действие механизмы отбора — мощного селективного фактора, способствующего распространению наиболее приспособленных и высокоорганизованных видов живых существ. Существенное умножение числа видов со временем подчеркивает необходимость всего многообразия живого мира для устойчивого его развития, заполняющего и формирующего земной экологический океан. В истории развития земной жизни можно выделить ряд ключевых явлений, но сейчас для нас важным является появление человека — носителя разума- способного не только приспосабливаться к окружающей среде, но и, изменяя мир, приспосабливать его, в определенных пределах, для своих целей. Это произошло всего несколько десятков тысяч лет назад. Техническая фаза существования человека, связанная с введением в обиход пусть простейших технических средств, занимает всего несколько последних тысяч лет. А «космическая» стадия, связанная с обретением человеком возможности связи на межзвездных расстояниях, началась только несколько десятков лет назад.
Практически доказанная сегодня множественность планет в нашей и других галактиках с неизбежностью приводит к постановке фундаментального вопроса — возможно ли возникновение жизни и цивилизаций около других звезд? Впервые этот вопрос возник и на уровне догадки получил положительный ответ еще в античные времена после осознания простого факта, что наше Солнце есть обычная звезда. Общность путей возникновения звезд и планетных систем, практическое совпадение наблюдаемого химического состава звезд нашей и других галактик позволяют предположить существование большого числа планет земного типа во Вселенной и возможность возникновения жизни и цивилизаций на них. Поскольку Солнце в три раза моложе Вселенной, в нашей Галактике могут быть планеты, биосферы и цивилизации в несколько раз старше наших. В итоге может показаться, что Земля должна быть погружена в поле сигналов, связывающих их. Но этого очевидно нет! Возникает важный вопрос — почему? Этот вопрос стал особенно актуален последние десятилетия ускоренного технического прогресса.
Еще Блаженный Августин указал на то, что цивилизация прогрессирует, а мы помним, кто совершил то или иное деяние и кто что изобрел. Поэтому человечество, а значит, вероятно, и Вселенная, вряд ли очень долго существуют. Блаженный Августин считал приемлемой дату сотворения Вселенной, соответствующую книге «Бытия»: приблизительно 5000-й год до нашей эры»)
На самом деле, он ошибся только в Возрасте Вселенной наивно использовав Ветхий Завет. Мы то знаем, что жизнь возникла миллиарды лет назад.
Мы имеем два наблюдательных или, если угодно, экспериментальных факта:
1) возраст Вселенной Т = 10 млрд. лет (примерно), 2) характерное время t экспоненциального развития нашей цивилизации исчисляется десятками лет. Для простоты примем безусловно завышенную величину t = 100 лет. Возникает гигантское безразмерное число, характеризующее рост технологической цивилизации за время существования Вселенной:
K=exp(T/t) = 10 в степени 43000000 (десятка с сорока тремя миллионами нулей)
C такими большими безразмерными числами теоретическая физика никогда не сталкивалась. Например, полное число элементарных частиц во Вселенной выглядит смехотворно малым — 10 в степени 80 (десятка с восемьдесятью нулями). Не говоря уже ничего более, такое число должно насторожить любого здравомыслящего теоретика (на своем опыте общения знаю, что на самом деле это далеко не так — видно теоретики теряют свое здравомыслие за определенной чертой). Ферми просто воскликнул: «Если есть где-либо цивилизации, то их космические корабли давно уже в Cолнечной системе» (не ручаюсь за точность цитаты). Конечно, ведь это число настолько велико, что всякие неизвестные промежуточные коэффициенты не могут быть важны. Например, можно утверждать, что вероятность отсутствия «Космических Чудес» в нашей Вселенной просто равна 10 в степени -43 000 000, т. е. равна нулю! Тем не менее, их никто не обнаружил даже после 20 лет поиска — наоборот, обнаружилось Великое Молчание Вселенной. Мир без чудес невероятен, но он существует — вот в чем парадокс…
От Иосифа Шклофского к Джордано Бруно. Исторический опыт, логика и фантазия предлагают несколько возможных вариантов ответа на этот вопрос. Первый вариант ответа прост — несмотря на технический прогресс мы остаемся пока «глухи» к уже существующим в «эфире» сигналам. Очевидная причина «глухоты» может заключаться в низкой чуствительности наших приемников или в нашей неспособности распознать сигнал. Более общая формулировка этого ответа — наличие некоего «культурного» горизонта, осложняющего общение цивилизаций, находящихся на различных стадиях своего развития. Но остается неясным, может ли это полностью исключить саму возможность связи? Не исключено, также, что существует некий внутренний запрет на подобные контакты, налагаемый цивилизациями для сохранения своего и чужого «суверенитета» с целью полного исключения возможности чуждого, не исключено, деструктивного влияния. Однако и в этом случае остается неясным, можно ли полностью предотвратить возможность случайных контактов. Многих, вероятно, вполне удовлетворит снимающее обсуждаемый вопрос предположение о единственности нашей цивилизации, чем бы она не обуславливалась. Например, богоизбранность исчерпывает вопрос, делая этот ответ полным и окончательным. Однако предположение о единственности нашей цивилизации носит очевидные признаки хорошо знакомого историкам науки «геоцентризма», от которого мы были избавлены современной астрономией. Она доказало, что Земля — одна из планет солнечной сиситемы, Солнце — одна триллионов звезд нашей Галактики, Галактика — одна из бесчисленного множества галактик нашей Вселенной. Природа избегает образования уникальных объектов за одним пока известным нам возможным исключением — Вселенной. Но остается пока неизвестным — действительно ли это исключение? Очевидно, что в этих условиях предположение об уникальности нашей цивилизации удовлетворит далеко не всех.
Наиболее привлекательное на сегодня объяснение состоит в короткой шкале времени цивилизаций на технологически развитых стадиях, когда они технически способны на связь на межзвездных расстояниях. Расстояние для установления связи ограничено произведением скорости света на время жизни цивилизации на развитой фазе. Известно, что в нашей Галактике ежегодно возникает несколько новых звезд с массами порядка массы Солнца. Если принять, что ежегодно в Галактике возникает одна цивилизация, включая возможность многократного возникновения цивилизаций на подходящих планетах, то простая арифметика позволяет установить, что для исключения полного заполнения объема Галактики сигналами ближайших цивилизаций время их жизни должно быть меньше примерно тысячи лет. Важно, что предположение об уменьшении частоты возникновения цивилизаций в десять тысяч раз в рамках этой модели увеличивает предельную продолжительность их жизни только в десять раз. Напомним, что отсчет времени начинается с момента достижения цивилизацией технической возможности связи на межзвездных расстояниях и кончается с момента потери этой возможности, чем бы она не была вызвана. Наша цивилизация вступила на эту фазу всего несколько десятков лет назад с появлением радиоастрономии — энергетически самого экономичного способа связи.
Что же может ограничить время жизни цивилизаций до столь короткого по сравнению со временем существования жизни на Земле, самой Земли, Солнца и Вселенной срока?
Сейчас можно предложить несколько возможных вариантов ответа на этот вопрос. Вероятно можно исключить в качестве неизбежного фактора какой либо вариант космической катастрофы: астероиды, планеты, Солнце, звезды, саму Землю , ибо жизнь на Земле существует уже несколько миллиардов лет, что много больше указанного предела. Вероятно и биологическе причины могут быть оставлены «вне подозрений», поскольку высокоразвитые биологические виды существуют на Земле в течении последних десятков миллионов лет. Наиболее вероятный на сегодня ответ в наиболее общей форме прост — это изменение среды своего обитания самим человеком в процессе прогресса. Наиболее очевидная форма такого изменения — самоуничтожение во всеобщей ядерной войне — опасность которой сегодня кажется небольшой, но можно ли считать ее полностью исключенной. Человек остается подверженным эпидемиям различного рода, особенно опасных при современных транспортных средствах, связывающих мир в единый организм. И, наконец, само единство, «глобализм» современной цивилизации таит в себе, возможно, главную угрозу, ибо оно, по сути, исключает механизм естественного отбора. А исторический опыт учит, что предшествующая эволюция живого использовала и использует этот универсальный механизм для прогресса жизни путем отбора наиболее приспособленных ее форм. Отсутствие отбора ведет к застою всех сложных живых систем и их деградации со временем.
Следует обратить особое внимание и на быстрое по сравнению с биологической возможностью подстройки изменение условий обитания человека на Земле. Экспоненциальный рост производства, энергопотребления, населения и других параметров нашей цивилизации есть ничто иное, как взрыв, неизбежно ведущий к истощению любых ресурсов. Например, сохранение очень скромных темпов роста энергопотребления — два процента в год — приведет к разогреву поверхности Земли до тысячи градусов всего за тысячу лет. Современная цивилизация включает в оборот большое количество новых химических веществ, либо вообще отсутствовавших ранее в биосфере, либо сильно рассеянных в окружающей среде. Отдаленное влияние на этих веществ на биосферу и человека не может быть исследовано в полной мере. Естественно, что вещества с очевидным отрицательным влиянием по мере осознания последнего исключаются из оборота. Но долгосрочный эффект может быть выявлен только самой жизнью, над которой современная цивилизация фактически ставит всеохватывающий эксперимент на выживание в условиях непрерывного и все ускоряющегося изменения среды обитания. В таких условиях «платой» за эксперимент может оказаться гибель цивилизации за исторически короткое время. Последнее помогает понять возможную причину отсутствия сигналов других цивилизаций. Таким образом, отсутствие этих сигналов становится важным предостережением земной цивилизации на пути ее «естественного» развития.
Как разрешить парадокс Ферми в рамках современного научного подхода? В середине семидесятых годов Шкловский сформулировал концепцию Космического Чуда как результат деятельности сверхцивилизаций и предложил идею единственности нашей цивилизации во всей огромной Вселенной.
Раз нет Космических Чудес и Вселенная молчит, то, значит, и нет никакого внешнего Разума. Cтрашная это была мысль, в особенности для человека, искавшего искусственные корни внутри спутников Марса. Но и для человечества все обстояло не лучше. Рухнула одна из самых оптимистических человеческих идей о множественности миров. Как сказал однажды в другой связи Я. Б. Зельдович: «За что сгорел Джордано Бруно?»
Но так ли уж естественна гипотеза единственности земной цивилизации? Да нет, конечно. Эта гипотеза сама находится в вопиющем противоречии с наблюдаемой однородностью и изотропией Вселенной, установленной благодаря открытию реликтового излучения. Представляется маловероятным возникновение лишь одной цивилизации в целом однородной и изотропной Вселенной, в ничем не примечательной галактике вблизи обычной желтой звезды. В нашей Галактике таких звезд миллиарды. А самих галактик еще больше. Вероятность эта все-таки не столь мала и не идет ни в какое сравнение с парадоксом Ферми, и, конечно, встает вопрос о количестве планетных систем и всплывает известная формула Дрейка, но все-таки гипотеза единственности опять возвращает нас на антропоцентрическую точку зрения, от которой физика всегда старается быть подальше. Кроме того, как мы увидим ниже, в свете парадокса Циолковского эта идея и сопутствующие ей расчеты вероятности возникновения жизни попросту теряют актуальность.
Вот и сам Шкловский в последней своей статье отказывается от идеи уникальности и выдвигает еще более неутешительную гипотезу «тупиковой ветви». Глядя на приведенную выше формулу, замечаешь, что единственная возможность как-то избавиться от этого гигантского числа — предположить, что время жизни экспоненциальной стадии развития цивилизации много меньше времени жизни Вселенной. Другими словами, Молчание Вселенной можно объяснить, предположив, что технологические, сверхцивилизации попросту не возникают. Почему? Возможны два ответа: из-за потери интереса к технологическому развитию или гибели. Шкловский выбирает, и, замечу, не без оснований (ведь пока не видно и конца технологическому развитию), второй вариант. Ведь известно, как пишет Шкловский, что наша Земля является в сущности кладбищем видов: по оценкам биологов с начала возникновения жизни на Земле проэволюционировало около одного миллиарда видов, а сейчас их всего два миллиона. Не есть ли и разум некоторой гипертрофированной (как масса тела у динозавров) функцией, ведущей к неизбежной гибели? Но тогда разум — это всего лишь неудачное изобретение природы, тупиковая ветвь. Какова конкретная причина гибели? Атомная война, экологическая катастрофа? Вряд ли. Ясно, что при всем возможном многообразии «местных» условий и специфик, гибель разных цивилизаций должна происходить по одной универсальной причине. По какой?
Простая Вселенная. Универсальная причина гибели Разума во Вселенной может быть связана с потерей его основной функции — функции познания.
Что есть разум или разумная жизнь? В чем цель ее появления среди неживой и живой природы? Нет смысла вдаваться в подробное обсуждение этих вопросов. Достаточно ограничиться следующим простым тезисом: разумная жизнь характеризуется стремлением понять и объяснить происходящие вокруг явления. Важно, что возникающие при этом интерес и любопытство весьма неустойчивы. Интерес к понятому явлению пропадает практически мгновенно. Открыв какой-либо закон природы, мы начинаем искать новые явления, не подчиняющиеся ему. Никакие самые «интересные практические приложения» старых законов не могут заменить поиска новых. Всевозможные частные случаи, новые режимы, оригинальные подходы, как бы они ни были заманчивы,- все это бледная тень настоящего процесса познания. Разум чахнет без принципиально новых, необъясненных явлений.
Погибнуть можно от атомной или биологической бомбы. Но все это — детские игрушки по сравнению с тем, что могла бы придумать цивилизация, опережающая нас лет на двести. Уже сейчас, в рамках открытых законов природы, можно представить столь мощное оружие, последствия применения которого носили бы галактические масштабы. Такая братоубийственная война вполне сошла бы за космическое чудо. А чудес нет!
Cилы, препятствующие развитию разума, должны иметь совсем иную природу. И они, конечно же, должны носить универсальный, не зависящий от конкретных условий, характер.
Прежде чем переходить к описанию возможной причины, приводящей к гибели разума (естественной гибели разума), подумаем над следующей проблемой: почему человеку за кратчайшие (по космологическим масштабам) сроки удалось понять законы природы, которым подчиняется вся наблюдаемая часть Вселенной? Каких-то двух-трех тысяч лет оказалось достаточно, чтобы дойти до квантовой механики и общей теории относительности. Каким образом человек, чей повседневный опыт ограничивается банальными масштабами, измеряемыми метрами, скоростями, в десятки миллионов раз меньшими скорости света, и ничтожно слабым полем тяготения, — каким образом это слабое существо, не выходя из дома, проникло в гигантские просторы Вселенной и вглубь бесконечно малых элементарных частиц?
Античные философы описывали процесс познания так. Представим себе бесконечную плоскость. Кружочек на плоскости — это часть познанного нами. В процессе познания круг увеличивается, поглощая предыдущее знание, но растет и граница с непознанным. Познание рождает все новые и новые вопросы. Процесс бесконечен.
Точка зрения эта стара, как мир. Но не слишком ли примитивно такое обобщение нашего мимолетного опыта? Неужели бесконечно сложный объект так прост? Cкорее нет, чем да. Ведь «сложность» — в первую очередь характеристика качественная, а не количественная. Бесконечно сложный объект должен состоять из бесконечно сложных, качественно различных частей и не обязательно совместимых. Мир, а точнее, система знаний о мире — это не матрешка. Познав часть такого непростого объекта, мы не можем быть уверены в том, что наши знания впишутся в последующую систему знаний подобно тому, как маленькая матрешка входит в большую. Cкорее всего, познание должно быть весьма нелинейным процессом. Экстремальным (но вовсе не частным) случаем могла бы быть столь сильная нелинейность, что познание какой-либо части вообще невозможно без знания полной картины. Другими словами, бесконечно сложный объект непознаваем в принципе. Разум не мог бы возникнуть в бесконечно сложной Вселенной!
Высказанный выше негативный тезис о несоответствии последовательно познаваемых частей находится в вопиющем противоречии со всем нашим опытом. Весь наш опыт кричит о том, что наш мир — матрешка. Например, механика Ньютона стала частью специальной теории относительности Эйнштейна, которая, в свою очередь, стала частью общей теории относительности. Это то, что называется принципом соответствия Бора.
Как же снять очевидное противоречие? Есть два выхода: либо мы неправильно представляем себе бесконечно сложный объект, либо окружающий мир не бесконечно сложен. выбрать правильный ответ можно только опираясь на наблюдаемые факты…
Вспомним: разум, лишенный пищи, погибает. Все становится на свои места. Экспериментально доказанное отсутствие сверхцивилизаций свидетельствует о том, что наша Вселенная слишком проста для разума. Быстро (за несколько тысяч лет) познав ее законы, разумная жизнь исчерпывает все возможности своих применений и исчезает. Парадоксально, но факт: разум возникает и погибает по одной и той же причине — по причине простоты устройства нашего мира.
Конечно, идея простоты мира — это хоть и внутренне непротиворечивая и вполне соответствующая опыту, но все же только возможность. Да и так ли уж необходима гипотеза тупиковой ветви?
Мы присутствуем (я имею в виду последние сто лет) в уникальное время — в своеобразный Золотой век. Впервые за всю человеческую историю характерное время экономического развития стало сравнимым с продолжительностью человеческой жизни. Любой человек, вне зависимости от своего образования и понимания окружающей действительности, почти кожей чувствует прогресс. Родившись во времена паровозов и первых аэропланов, он вырастает, уже глядя в голубые экраны, а пенсию получает, используя компьютерную банковскую сеть. Жизнь человека XX в. проходит на быстро сменяющемся бытовом фоне и рождает в нем совершенно новое мироощущение, и, как следствие, происходит смещение человеческих ценностей. Вечные вопросы отступают на задний план, вперед выходит туристическая тяга к перемене мест и времени. Cлава Богу, эта смена декораций — результат все-таки изобретательности и ума, и поэтому налогоплательщики выделяют средства на удовлетворение частью населения своей любознательности. Теперь всякому правительству (конечно, я имею в виду развитые страны) очевидно, что нужно подкармливать фундаментальные исследования: они окупятся, они в конце концов экономически выгодны. Но астрофизика показывает, что такое положение не может быть вечным, более того, оно не может продолжаться долее нескольких сотен лет, иначе мы бы давно уже открыли маленькие космические чудеса. Что же последует потом? Мрачное средневековье? Гибель? Тупиковая ветвь?
Неужели люди — те же динозавры? Естественно, простой и привлекательный выход из парадокса Ферми — это предположение о быстротечности технологической фазы, но без гибели. На ум сразу приходит альтернативный «западному» (так можно назвать экспоненциальную технологическую фазу) варианту вариант «восточный»; уход цивилизации в самосозерцание (развитие вглубь). Но как представить такую будущую жизнь на нашей планете после всего, что на ней уже построено? Я имею в виду не обычное пространство, заполненное сверхскоростными поездами, сверкающими зеркалами небоскребами, опутанное единой компьютерной сетью, и сидящего в нем самосозерцающего рериховского старика, а пространство человеческой активности. Где тысячи любознательных, жаждущих парадоксов умов? Вместо них — ремонтные бригады, поддерживающие изобретенное тысячи и тысячи лет назад.
Интереснейший вариант был предложен замечательным советским астрофизиком В. Ф. Шварцманом. Главное новое зерно его идеи состоит в том, чтобы не выводить проблему Великого Молчания Вселенной из области науки, а наоборот — попытаться изменить само понятие науки. Приведу целиком абзац из его статьи восемьдесят шестого года. «Наука есть лишь часть, элемент культуры, причем элемент сравнительно молодой. Эвристические принципы, идея верификации и ценностные установки современной науки „выкристаллизовались“ внутри культуры лишь около 400 лет назад. Лишь в XVIII в. началось экспоненциальное возрастание параметров науки, т. е. ее развитие приобрело необратимый характер. Лишь в XX в. наука превратилась в производительную силу общества, а ее результаты во многом определили облик человечества и даже поставили под вопрос его будущее. Общепризнанно, что преобразование характера науки в XX в. является глобальным и беспрецедентным; вероятно оно будет продолжаться и впредь (например, под влиянием других форм духовной деятельности человека или распространения супер-ЭВМ, или контакта с Внеземной Цивилизацией …). Поэтому не исключено, что смысл категории „наука“ изменится к XXX столетию столь же радикально, как и за предыдущие десять веков». Перенося эти рассуждения на любую другую цивилизацию, Шварцман полагает, что мы давно уже «принимаем сигналы», но не осознаем их искусственную природу. Другими словами, Великое Молчание, парадокс Ферми — это не просто кризис отдельной физической теории (типа ОТО или ТВО), а кризис цивилизации.
Из статьи: В. Ф. Шварцман. Поиск внеземных цивилизаци — проблема астрофизики или культуры в целом?//Проблема поиска жизни во Вселенной. М., 1986.
Как известно, возможности современной радиоастрономии таковы, что человечество сейчас способно в принципе зарегистрировать сигналы от цивилизации такого же технического уровня, как наша, находящейся в любой точке Галактики (1 млрд. солнцеподобных звезд). С другой стороны, если внеземные цивилизации (ВЦ) существуют, то подавляющее большинство из них, вероятно, в тысячи раз старше человечества. Они должны быть, казалось бы, несопоставимо технически более развитыми, нежели наша цивилизация. Почему же человечество не регистрирует их сигналов?
«Космическое молчание» — центральный вопрос проблемы SETI. На него мыслимы по крайней мере следующие ответы:
1) человечество уникально во Вселенной;
2) небо пока изучено плохо, нужно больше наблюдать;
3) возможности наших телескопов пока недостаточны для того, чтобы зарегистрировать искусственные сигналы, ибо мощность посылаемых сигналов мала;
4) сигналы ВЦ на самом деле нами уже регистрируются, но «мощность» культурной традиции, в рамках которой они интерпретируются, пока недостаточна для того, чтобы осознать их искусственную природу.
Автор придерживается последней из перечисленных точек зрения, однако ни безусловных аргументов в ее пользу, ни тем более конкретного описания «достаточной культурной традиции» он предложить не может. Цель настоящей публикации состоит в том, чтобы попытаться увлечь проблемой SETI представителей разных культурных традиций, ибо кто знает, в чем именно заключается узость нынешних интерпретационных рамок? К примеру, сам автор считает, что осознание каких-либо космических сигналов, как целенаправленных передач возможно лишь в контексте всей человеческой культуры, а не одной лишь науки. В частности, ниже обсуждаются достоинства (с точки зрения контакта между цивилизациями) таких долговечных и многоуровневых компонентов культуры, как искусство и игра.
Кроме того, по мнению автора, проблема SETI могла служить основой для поиска «универсалий» в земной культуре, для синтеза ее различных пластов (наук, искусств, философии, этики), для возникновения в культуре новых традиций. Этот аспект проблемы SETI, быть может, даже важнее чисто «прагматического» результата: обнаружения сигналов ВЦ. Он, безусловно, заслуживает обсуждения.
Господствует мнение, согласно которому проблема обнаружения ВЦ может быть решена исключительно силами естественных наук. При этом самыми актуальными задачами признаются улучшение радиотелескопов и развитие кибернетики. По-моему, более актуальны другие задачи.
Мне представляется вероятным, что среди десятков тысяч радиоисточников, занесенных в наши радиокаталоги, и десятков миллионов оптических источников, зафиксированных на картах звездного неба, есть немало объектов искусственной природы. Эти источники регистрируются уже сегодня, но остаются как бы «непонятными», потому что проблема опознания ВЦ не является проблемой только научной — это проблема культуры в целом.
Наука есть лишь часть, элемент культуры, причем элемент сравнительно молодой. Эвристические принципы, идея верификации и ценностные установки современной науки «выкристаллизовались» внутри культуры лишь около 400 лет назад. Лишь в XVIII в. началось экспоненциальное возрастание параметров науки, т. е. ее развитие приобрело необратимый характер. Лишь в XX в. наука превратилась в производительную силу общества, а ее результаты во многом определили облик человечества и даже поставили под вопрос его будущее. Общепризнанно, что преобразование характера науки в XX в. является глобальным и беспрецедентным; вероятно, оно будет продолжаться и впредь (например, под влиянием других форм духовной деятельности человека или распространения супер-ЭВМ, или контакта с ВЦ).
Поэтому не исключено, что смысл категории «наука» изменится к XXX столетию столь же радикально, как и за предыдущие десять веков (В частности, по мнению автора, к этому времени исчезнет грань между естественным и искусственным интеллектом: «зрелые» цивилизации, безусловно, способны активно менять физическую природу носителей своего разума.) Между тем в культуре есть сферы несравненно более древние и, быть может, более долговечные.
Примеры можно продолжить, но они не меняют сути дела. По-моему, в отличие от традиции прошлых веков, стремившейся осуществить синтез разных сфер человеческого духа, наше время породило феномен «конгломератной культуры». Культура XX в. представляет собой, как мне кажется, соединение разнородных частей, почти ничего не знающих друг о друге.
Действительно, какой процент из активно работающих физиков знает, в чем суть открытий середины XX в. в живописи, музыке, психологии или этике? Думаю, что небольшой. Между тем тысячи гуманитариев считают, что значение этих открытий огромно, что именно эти открытия составляют истинное содержание культуры нашего времена. И для них символом последних достижений человечества являются конкретные картины, симфонии, этические концепции, а не теорема Геделя о неполноте арифметики, не космический корабль и не концепция черных дыр.
Правда, с другой стороны, эти гуманитарии практически ничего не знают о Геделе, о ближайших звездах или о теории относительности.
Возникает впечатление, что на Земле существует несколько совершенно различных «цивилизаций». Их служители добровольно замыкаются в границах своих культурных микрокосмосов. Следовательно, важнейшей задачей SETI является установление связи между представителями этих земных «цивилизаций».
Проблема поиска внеземного интеллекта позволяет с новой и вполне конкретной точки зрения взглянуть на земную культуру, отличить важное от второстепенного, всеобщее от частного. Проблема SETI открывает новый подход к синтезу всех культурных ценностей нашей эпохи. Она способна стать основой подобного синтеза.
В заключение хотелось бы отметить следующее. Во многих сферах земной культуры нет резкой грани между способами кодировки сообщений и содержанием сообщений. Например, содержание картины Эль Греко не только а том, какие предметы на ней изображены, но и в том, как они изображены, т. е. в способах и средствах кодирования. Полотно живописца информирует не о природе, а о культуре. То же относится к «Картинкам с выставки» Мусоргского или «Щебечущим птицам» Куперена. Суть культурного сообщения неотделима от формы сообщения (В современной культурологии это обстоятельствочасто формулируется в виде афоризма: «The medium is the message».) Я думаю, что суть межзвездной передачи также неотделима от формы этой передачи, более того: диктует эту форму.
Трудно удержаться от еще одного примера: самый главный этап в понимании произведения искусства — это понимание того, что перед нами действительно произведение искусства.
Я полагаю, что самый главный и самый сложный этап в обнаружении межзвездной передачи — это понимание того, что мы действительно имеем дело с передачей, т. е. сигналом, содержание которого и форма которого подчинены цели. Именно поэтому проблема опознания внеземного разума представляется мне проблемой всей земной культуры.
А. А. Старобинский. «НАУКА И РЕЛИГИЯ — СОПЕРНИКИ ИЛИ СОЮЗНИКИ?»: Из предисловие к русскому изданию книги Дж. Шредера «Шесть дней Творения и Большой Взрыв»
Стоит подумать, чем вызван ренессанс религии в нашей стране в конце (весьма) просвещенного XX века. Три причины этого хорошо известны, и они не связаны с успехами или неуспехами науки. Первая из них — это обратная зависимость между степенью религиозности и количеством личного счастья: чем более несчастны люди, тем более им необходима религия для утешения.
Вторая причина — рост национальных чувств. В религии хотя бы и мировой, но веками исповедовавшейся данным народом, люди хотят обрести свою исчезающую в современном, все нивелирующем мировом обществе «истинную» национальность.
Наконец, третья причина (для многих основная) связана с представлением о Боге как носителе высшей и абсолютной морали. Для многих, которые не нуждаются в Боге онтологическом, Боге как движущей силе материального созидания, он необходим как образец самого лучшего, самого доброго, самого человечного, чего они не видят в окружающих несовершенных людях.
Для нас сейчас важней и интересней будет четвертая, совсем не тривиальная и редко обсуждаемая причина, по которой пришло к религии относительно небольшое количество людей, но зато среди них есть фигуры такого масштаба, как Альберт Эйнштейн. Это приход к религии от «ума», от размышлений о роли и месте науки в окружающем мире. Это — процитируем здесь любопытное выражение из статьи известного русского астрофизика нового поколения Владимира Липунова — «Научно открываемый бог». Здесь естественно удивиться, как такое вообще возможно? Ведь внутри самой науки для Бога как сверхъестественного начала нет места по определению. Мало того, что она, как абсолютно правильно сказал Лаплас (будучи спрошен, верует ли он в Бога), не нуждается в гипотезе о Боге для своей деятельности. Ей даже категорически запрещено использовать гипотезу о сверхъестественных причинах для объяснения чего-либо. Подобные объяснения просто не признаются научными, а потому серьезными.
Однако не следует забывать ту простую истину, что наука берется объяснять не все существующие явления, а только их часть (хотя и громадную часть). Это, главным образом, повторяющиеся, или, как их называют, закономерные, явления. Там, где можно установить закон, наука вне конкуренции и ее предсказания достигают фантастической точности. Кое-что она может сказать и по поводу очень редких или даже вообще единичных событий. Но тут ее предсказания, как правило, вероятностные, а потому они вполне могут оказаться (и действительно часто оказываются) ошибочными. Другое дело, что со временем, по мере накопления фактов, область применимости науки непрерывно расширяется, все большее количество явлений становится ей подвластно, возникают все новые научные направления, наконец, целые новые науки — короче говоря, мир познаваем, и мир познается.
Эта познаваемость, или, точнее сказать, научная познаваемость, окружающего нас мира есть, возможно, самое замечательное, чуть ли не чудесное свойство нашей Вселенной. «Чудесное», — скажете вы, — «это же совсем не научное слово, здесь уже пахнет религией!» Да, именно так, и это «чудо, или вечная загадка» (теперь я уже употребляю слова самого Эйнштейна из письма к М. Соловину 1952 г.), по-видимому, явилось одной из важнейших причин, приведших Эйнштейна к религии. Можно сказать и так: рациональным чудом является отсутствие иррациональных «чудес». Для атеистической материалистической философии познаваемость мира есть аксиома (разумеется, подтвержденная опытом, а потому истинная), которая не требует дальнейшего обсуждения. Для религии (научная) познаваемость мира есть частный, и не очень важный факт — ведь для нее истинное знание все равно приходит совсем другим путем: из божественного озарения, или путем раскрытия смысла писаний, уже начертанных в богодухновенных книгах. Я думаю, что только ученый-профессионал высшего класса, верховный жрец науки, может оценить всю истинную замечательность того факта, что наука, сознательно ограничив круг изучаемых явлений и методов их исследования, то есть тем самым страшно упростив мир, тем не менее безотказно способна постепенно, шаг за шагом постигать Вселенную.
Сейчас мы больше знаем о структуре возможных теорий мироздания, чем полвека назад, когда Эйнштейн писал это письмо, а потому понимаем, что научная познаваемость окружающего нас мира — это не всеобщий, а частный принцип: могло бы быть не так. Наша Вселенная, несомненно, познаваема, но можно вообразить себе другую вселенную (мы еще вернемся ниже к тезису о множественности вселенных) с такими фундаментальными законами, которые не обладают свойством, которое в математике называется алгоритмической сжимаемостью. В ней, вероятно, было бы невозможно выделить и исследовать какую-либо ее часть без понимания сразу всех законов. Тогда основной для научного познания мира путь выделения частей из целого, их абстрагирования и движения к абсолютной истине путем последовательных приближений (относительных истин) перестал бы работать. Такую Вселенную можно было бы познать только всю разом, путем «озарения». Разумеется, как только факт познаваемости перешел из всеобщего, то есть единичного, в частный, сразу появляется возможность пытаться его научно объяснить. Например, можно попробовать применить антропный принцип и высказать гипотезу, что в таком мире не мог бы возникнуть мыслящий человек (см. интересное обсуждение на этот счет с обзором ранее высказанных идей в цитированной выше статье Липунова). Я остановлюсь на этом месте, так как дальнейшее обсуждение вопроса о причинах познаваемости мира увело бы нас слишком далеко от обсуждаемой здесь темы. Зафиксируем только факт, что наука, оказывается, может чуть-чуть заглянуть за свои расширяющиеся пределы в часть мира, лежащую пока что вне сферы рационального.
Из статьи: А. Л. Чижевский. Теория космических эр//К. Э. Циолковский. Грезы о земле и небе.
Однажды, войдя в светелку, я застал К. Э. Циолковского в глубоком раздумье. Он был в светлой косоворотке, с расстегнутым воротом и сидел в своем кресле, глубоко войдя в него. Он не сразу заметил, что я поднялся по лестнице и подошел к нему.
«Помешался?» пронеслось у меня в голове. Но Константин Эдуардович протянул мне руку и сказал:
— Садитесь, Александр Леонидович. Это я вот зря задумался о вещах, не поддающихся объяснению…
Мы поздоровались, и я сел рядом на стул.
…И есть еще один важный пункт в моих рассуждениях: является ли материя вообще неслучайным явлением в космосе или она случайна, то есть временна и конечна. Этот вопрос стоит в начале всех вопросов и без ответа на него ответы на другие вопросы будут неполными. Вопрос о случайности или недолговечности материи был поставлен еще древними мудрецами, правда, в завуалированной форме. Они учили, что есть духовный мир, где нет ни слез, ни воздыхания, а жизнь бесконечная.
Идея неслучайности материи пришла мне на ум после того, как я узнал, что средняя плотность массы вещества в галактике не превосходит единицы, деленной на единицу с двадцатью пятью нулями, граммов в одном кубическом сантиметре.
Возможно, что это число 10 в степени -25 преувеличено, если один атом приходится на несколько кубических сантиметров космического пространства.
Для космического пространства, имеющего радиус, равный миллиону парсек, я определяю это отношение не более как единицу, деленную на единицу с 38 нулями…
- Это значит, — продолжал Константин Эдуардович, — что вещество в космосе занимает исчезающе малый объем но сравнению с объемом пустого пространства. Размышляя далее, я должен был прийти к странному на первый взгляд положению: малость вещества говорит о его случайности или временности, ибо все случайное или временное имеет малую или исчезающе малую величину. Для случайных и временных величин и значений их малость является наиболее убедительной характеристикой. Что же из этого вытекает? Отвечу на это сам: вообще говоря, не будет большой ошибкой признать, что случайная величина может когда-нибудь исчезнуть: или время ее жизни кончится, или, говоря языком физики, преобразоваться в лучевую энергию (то есть должно осуществиться то, что сейчас мы называем полной аннигиляцией материи. — А. Ч.). Вообще говоря, малые величины и значения поглощаются без остатка большими, и это происходит тем скорее, чем больше разница между большими и малыми величинами, а тут мы имеем колоссальную разницу, равную 10 в степени -38.
— Итак,- сказал я, — вы выдвигаете принцип уничтожения, или принцип потери, или преобразования бесконечно малых величин?
— Если хотите — да! Можно сказать и так. Это своего рода монизм. Однообразие. Но не подумайте, что это энтропия! Боже избави, в том мире энтропии также не будет существовать, как не существует и в этом для открытых систем.
Константин Эдуардович развил далее свою мысль об исчезновении твердой, жидкой и газообразной материи и о ее преобразовании в лучистый вид энергии, что не ново и диктуется эйнштейновской формулой эквивалентности энергии и массы. Но формула Эйнштейна прилагается к существующей в наше время материи и имеет обратимый характер, ибо из формулы не вытекает ее односторонняя направленность. Значит, допустим такой вид материи, переход которой в энергию или излучение будет односторонним, необратимым. По-видимому, такой характер преобразования материи будет существовать в терминальную эру космоса, и тогда над равенством в формуле Эйнштейна будет поставлена направляющая, или векторная стрелка. Вот эта малая стрелочка будет говорить будущим сверхлюдям о многом. Да и материя уже будет этим сверхлюдям не нужна, так как вопрос о ее назначении в космосе будет принципиально разрешен.
Прежде всего надо установить и утвердить один основной факт, о котором повествуют почти все религиозные учения. Но мы анализируем его и утверждаем с материалистических позиций, а именно: за всю историю мыслящего человечества никакой души в человеке обнаружено не было, хотя ее искали и даже приписывали ей место и вес или массу… Все оказалось вздором. Никто и никогда также не обнаружил потустороннего мира, хотя всякого обмана была масса! После смерти ничего нет, кроме распада человеческого тела на химические элементы. В наше время этот факт не вызывает каких-либо сомнений.
Неужели вы думаете, что я так недалек, что не допускаю эволюцию человечества и оставляю его в таком внешнем виде, в каком человек пребывает теперь: с двумя руками, двумя ногами и т. д. Нет, это было бы глупо. Эволюция есть движение вперед. Человечество как единый объект эволюции тоже изменяется, и, наконец, через миллиарды лет превращается в единый вид лучистой энергии, то есть единая идея заполняет все космическое пространство. О том, чем будет дальше наша мысль, мы не знаем. Это продел проникновения в грядущее, возможно, что это предел мучительной жизни вообще. Возможно, что это вечное блаженство и жизнь бесконечная, о которых еще писали древние мудрецы…
Итак, значит, мы пришли к выводу, что материя через посредство человека не только восходит на высший уровень своего развития, но и начинает мало-помалу познавать самое себя! Вы, конечно, понимаете, что это уже огромнейшая победа материи, победа, стоившая ей так дорого. Но природа шла к этой победе неуклонно, сосредоточив все свои грандиозные возможности в молекулярно-пространственной структуре микроскопических зародышевых клеток… Только таким путем, через миллиарды лет, мог возникнуть мозг человека, состоящий из многих миллиардов клеток, со всеми его поразительными возможностями. И одна из самых поразительных его возможностей — это вопрос, о котором мы сегодня заговорили: почему, зачем и т. д. …Действительно, вопрос такого рода мог быть задан только на вершине познания. Кто пренебрегает этим вопросом, тот, значит, не понимает его значения, ибо материя, в образе человека, дошла до постановки такого вопроса и властно требует ответа на него. И ответ на этот вопрос будет дан не нами, конечно, а нашими потомками, если род людской сохранится на земном шаре до того времени, когда ученые и философы построят картину мира, близкую к действительности.
Все будет в руках тех грядущих людей — все науки, религии, верования, техника, словом, все возможности, и ничем будущее знание не станет пренебрегать, как пренебрегаем мы — еще злостные невежды — данными религии, творениями философов, писателей и ученых древности. Даже вера в Перуна и та пригодится. И она будет нужна для создания истинной картины мира. Ведь Перун — это бог грома и молнии. А разве вы не поклонник атмосферного электричества? Да и я его тайный поклонник…
Космическое бытие человечества, как и все в космосе, может быть подразделено на четыре основных эры:
1. Эра рождения, в которую вступит человечество через несколько десятков лет и которая продлится несколько миллиардов лет.
2. Эра становления. Эта эра будет ознаменована расселением человечества по всему космосу. Длительность этой эры сотни миллиардов лет.
3. Эра расцвета человечества. Теперь трудно предсказать ее длительность тоже, очевидно, сотни миллиардов лет.
4. Эра терминальная займет десятки миллиардов лет. Во время этой эры человечество полностью ответит на вопрос: зачем? и сочтет за благо включить в действие второй закон термодинамики в атоме, то есть из корпускулярного вещества превратится в лучевое. Что такое лучевая эра космоса мы ничего не знаем и ничто предполагать не можем. Допускаю, что через многие миллиарды лет лучевая эра космоса снова превратится в корпускулярную, но более высокого уровня, чтобы все начать сначала: возникнут солнца, туманности, созвездия, планеты, но по более совершенному закону, и снова в космос придет новый, более совершенный человек… чтобы перейти через все высокие эры и через долгие миллиарды лет погаснуть снова, превратившись в лучевое состояние, но тоже более высокого уровня. Пройдут миллиарды лет, и опять из лучей возникнет материя высшего класса и появится, наконец, сверхновый человек, который будет разумом настолько выше нас, насколько мы выше одноклеточного организма. Он уже не будет спрашивать: почему, зачем? Он это будет знать и, исходя из своего знания, будет строить себе мир по тому образцу, который сочтет более совершенным… Такова будет смена великих космических эр и великий рост разума! И так будет длиться до тех пор, пока этот разум не узнает всего, то есть многие миллиарды миллионов лет, многие космические рождения и смерти. И вот, когда разум (или материя) узнает все, само существование отдельных индивидов и материального или корпускулярного мира он сочтет ненужным и перейдет в лучевое состояние высокого порядка, которое будет все знать и ничего не желать, то есть в то состояние сознания, которое разум человека считает прерогативой богов. Космос превратится в великое совершенство.
Такова схема, пока голая схема, но периодические пути рождения и смерти человека ясны уже и теперь. Ясно уже теперь, что вопрос: зачем и почему? — будет решен разумом, то есть самой материей, через бесконечные миллиарды лет, может быть, не ранее того, как изменится вся окружающая нас материя, пройдя постепенно через одушевленную жизнь и мыслящий мозг человека, сверхчеловека и абсолютное его совершенство. В своих построениях я оперирую сотнями миллиардов лет в соответствии с размерами самого космоса, ибо космическая материя, время и разум связаны между собой простым математическим соотношением, которое я еще не написал…
Ну, вот, кажется, и вся теория космических эр. Секретная теория для посвященных. Конечно, это только черновой набросок, эскиз, требующий широкой и обоснованной разверстки. Это сделают философы будущего. Чтобы ответить на эти вопросы, жизнь человечества и сверхчеловечества растягивается до миллиарда миллиардов лет. И уверяю вас, что это тоже очень небольшое время сравнительно с рождением, становлением, расцветом и исчезновением видимых галактических систем… Перейдя в лучистую форму высокого уровня, человечество становится бессмертным во времени и бесконечным в пространстве. Думаю, что в настоящее время такое «лучистое человечество» никем не может быть понято. Оно кажется нам нелепым, абсурдным… Однако удивительные предчувствия никогда не обманывали мыслящего человека. Форма идеи может быть многообразна: она проявляет себя самым неожиданным образом…
А.Эйнштейн. Из письма М. Cоловину от 30 марта 1952 г.//Собрание научных трудов. М., 1967.
…Вы находите удивительным, что я говорю о познаваемости мира (в той мере, в какой мы имеем право говорить о таковой) как о чуде или о вечной загадке.
Ну что же, априори, следует ожидать хаотического мира, который невозможно познать с помощью мышления. Можно (или должно) было бы лишь ожидать, что этот мир лишь в той мере подчинен закону, в какой мы можем упорядочить его своим разумом. Это было бы упорядочение, подобное алфавитному упорядочению слов какого-нибудь языка. Напротив, упорядочение, вносимое, например, ньютоновской теорией гравитации, носит совсем иной характер. Хотя аксиомы этой теории и созданы человеком, успех этого предприятия предполагает существенную упорядоченность объективного мира, ожидать которую априори у нас нет никаких оснований. В этом и состоит «чудо», и чем дальше развиваются наши знания, тем волшебнее оно становится. Позитивисты и профессиональные атеисты видят в этом уязвимое место, ибо они чувствуют себя счастливыми от сознания, что им не только удалось с успехом изгнать бога из этого мира, но и «лишить этот мир чудес».
Любопытно, что мы должны довольствоваться признанием «чуда», ибо законных путей, чтобы выйти из положения, у нас нет. Я должен это особенно подчеркнуть, чтобы Вы не подумали, будто я, ослабев к старости, стал «жертвой попов».

Библиография


Александров Ю., Захожай В. Существование планетных систем в Галактике и проблемы их поиска/Проблема поиска жизни во Вселенной. М., 1986
Кардашев Н. О стратегии поиска внеземных цивилизаций/Астрономия. Методология. Мировоззрение. М., 1979
Комаров В. Чтобы лучше познать себя/Вселенная и разум. М., 1988
Комаров В. В космическом зеркале. М., 1989
Левитан Е., Мамуна В. Наши ближайшие звездные соседи//Наука и жизнь. 1990. № 9
Липунов В. М. Научно открываемый Бог//Земля и Вселенная. 1995. № 1
Липунов В. М. О вероятности контакта с технологической цивилизацией//Астроном. журнал. 1988. Т. 65 Открыты ли, наконец, планеты?//Земля и Вселенная. 1988. № 2
Страйжис В. Некоторые астрономические явления как возможный результат деятельности высокоразвитых цивилизаций//Проблема поиска жизни во Вселенной. М., 1986
Фейнберг Е. Л. Кибернетика, логика, искусство. М., 1981
Циолковский К. Э. Монизм Вселенной//Грезы о Земле и Небе. Тула, 1986
Шварцман В. Ф. Поиск внеземных цивилизаций — проблема астрофизики или культуры в целом?/Проблема поиска жизни во Вселенной. М., 1986
Шкловский И. С. Проблема внеземных цивилизаций и её философские аспекты//Вопросы философии. 1973. № 2.
Шкловский И. С. Возможна ли связь с разумными существами других планет?//Вопросы философии. 1979. № 9
Шкловский И. С. Существуют ли внеземные цивилизации?//Земля и Вселенная. 1985. № 3 Шкловский И. С. Вселенная. Жизнь. Разум. М., 1987
Эйнштейн А. Собрание научных трудов. М., 1967. Т. 4 Half of galaxy’s stars may have planets//Nando Times. 1996. Sept. 11
Tarcali G. Surprise of Christmas night//Australian International UFO-Flying Saucer Research. 1993. № 58
Рекомендуем Если вы хотите скачать фильмы бесплатно, то зайдите на filmovik.org, где вы найдёте большое количество фильмов разных тематик.

  • ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ РАЗДЕЛА:
  • РЕДАКЦИЯ РЕКОМЕНДУЕТ:
  • ОСТАВИТЬ КОММЕНТАРИЙ:
    Имя
    Сообщение
    Введите текст с картинки:

Интеллект-видео. 2010.
RSS
X